КОРНИ И КРОНА
 
Творящие искусство суть прекрасная ипостась национального сознания. Философ Георгий Федотов так характеризовал духовные свойства русского человека и художника: «… Его срощенность с природой делает трудным и странным личное существование. Природа для него не пейзаж, не обстановка быта и уж, конечно, не объект завоевания. Он погружен в нее как в материнское лоно, ощущает ее всем своим существом».
Живая пластика каждой работы Виктора Захарова, будь то скульптура, рельеф, пейзаж или портрет — свидетельствует: его рукою движет, перефразирую Тютчева, Царь Небесный, в рабском виде исходивший родную землю. Мать художника, крестьянка, убежавшая от «раскулачивания» в город, в педагогический техникум, сохранила традицию деревенского быта и, будучи учительницей и вдовой фронтовика, воспитала сына скромным и честным тружеником. Эти качества оказались самыми важными составляющими его творческой личности.
Революция сделала внешнюю форму рабства двусмысленной и фальшивой, отчего его внутреннее содержание обрело удвоенную прочность. Идеологические клише, наслоившись на крестьянскую неприкаянность, породили мучительный симбиоз прежних и новых предрассудков; сознание сделалось материальной формой бытия и жизнь человека обратилась в призрачное парение над землей и почвой. В той или иной форме это происходило в мире вообще; насильственный цивилизационный слом как следствие интенсивного развития научной мысли ввергал человечество в состояние абсурда, духовной невесомости.
Русский абсурд отличался от европейского тем, что атеизм был безоговорочно воспринят как, с одной стороны, субститут православия – в качестве хоть какой-то духовной опоры, а с другой – антропологизирован, очеловечен как природное явление вполне в языческом контексте. Возникала мистика клишированных формул, лозунгов, социальных контактов.
Косный социум по-своему защищался от насильственного вторжения цивилизации. «Искусство принадлежало народу» и, сталкиваясь с этим фактом, робкий ручеек культурной преемственности обретал масштаб сокрушительного водопада, моментально меняясь в своей качественной основе. Самым популярным жанром во всех видах искусства была эпопея. Больше всего от этого страдала немногочисленная культурная элита. Мысль отныне принадлежала идеологии, дух и тело были ею же изувечены до неузнаваемости. И только душа сохраняла интуитивную связь с «материнским лоном».
Художнику удалось сохранить себя и свое творческое достоинство, не примыкая ни к одному из диссидентствующих течений и не имея никакого отношения к официозу.